Помер старый клиент конторы, в которой я как бы работаю. Старый - буквально. Сильно за восемьдесят было дедушке.
У дедушки не было прямых родственников, а был какой-то побочный внучатый племянник, которому дедушка и завещал свое движимое и недвижимое имущество. Имущества же у дедушки - избушка на курьих ножках, да дряхлая машина. Но избушка дедушкина стоит на лоскутке леса, хорошего и дремучего леса. Этот лес дедушка последние несколько десятков лет сдавал в сезон охотничьему клубу, а на деньги, вырученные от аренды, влачил вполне приличное существование. И племянник, конечно, рад получить этот самый лес в наследство, потому что делать с ним ничего не надо, а надо только получать раз в году чек из охотничьего клуба.
Ладно, дедушка отошел в лучший из миров, вскрывается его завещание, там написано: "Избушку на курьих ножках, машину, и лес - племяннику. А своей соседке (одинокой даме лет этак восьмидесяти) я завещаю свое любимое охотничье ружье. В благодарность за то, что последние тридцать лет она была замечательной соседкой". Племянника спрашивают, есть ли у него какие-то возражения по поводу дедушкиной последней воли. Уточняют, потому что дедушка в последние годы своей жизни был не вполне в здравом рассудке, и если есть какое неудовольствие, еще не поздно попробовать опротестовать завещание. У племянника возражений нет, он даже рад подарить соседской бабушке старое дедово ружье, которому цена - пара сотен в базарный день. Завещание вступает в силу.
Короче, вы уже догадались, что ружье - коллекционный образец, изготовленный в Италии в 1962 году. Цена ему на сегодняшний день - не меньше сотни тысяч зеленых. Племянник рвет на лысеющей голове остатки волос. Восьмидесятилетняя соседка получает скромную прибавку к пенсии.