Сколько раз зарекалась хватать pro bono дела в разгар сезона рабочих виз, и опять умудрилась. Пришел мальчик от организации, с которой я на бесплатных основаниях сотрудничаю иногда. По возрасту - мог бы быть моим ребенком. Привезли его родители младенцем и оставили на попечение старшего брата, здесь он отходил в школу. Получил полу-легальный статус через DACA. Очень активничал в ЛГБТ организациях. Даже организовал в одной из местных церквей группу поддержки для молодежи ЛГБТ. Умничка и работяга. Говорит на трех языках, на волонтерских началах переводит в госпиталях.

Его изнасиловали и умышленно инфицировали СПИДом. А полицейские, которые приехали по вызову расследовать инцидент, передали дело в депортационные службы. Насильников, между тем, так и ищут, а пацан уже посидел в депортационной тюрьме. Говорит: "Я не жалуюсь, меня в тюрьме все уважали. Я там всем переводил, петиции помогал писать." Из-за нелегального статуса медицинское обслуживание ему не положено, но организация, где он волонтерил, договорилась с частным благотворительным фондом, и парню стали оплачивать страховку для ВИЧ-инфицированных. Даже не страховку, а лекарства и минимум обслуживания по заранее оговоренному тарифу.

Поговорили, я ему объяснила опции. А он первое, что спрашивает: "А когда мне дадут резидентский статус, можно сюда маму привезти?"